Снежный путь - Роман Дальний

Еле заметным кивком головы директор отпустил охрану и сделал приглашающий жест, после чего двинулся через хитросплетение аппаратуры в самый конец помещения. Последовавший за ним Михаил не удержался от вопроса:

– А наши доблестные тамплиеры больше не нужны?

– Нет, – ответил директор, понявший иронию – они здесь не нужны вообще. Им было приказано не охранять, не конвоировать, а проводить.

– Однако манеры у них при этом были.

– Допустим, профессиональная деформация психики.

– И почему они здесь не нужны? Мне показалось, что их здесь даже очень много. Да и оружие у них совсем не безобидное, в отличие от того, с которым мне привелось ознакомиться на верхних уровнях.

– Безобидное?

– По крайней мере не фатальное… – с невесёлой усмешкой поправился Михаил.

Директор кивнул, немного подумал и ответил:

– На самом деле «охраны» наверху гораздо больше, чем здесь. Просто там её не видно, да и бронекостюмы они на дежурстве не носят, дабы не смущать своим грозным видом обслуживающий персонал. К тому же и сам Периметр – достаточно мощное оборонительное сооружение. А здесь… здесь охраны нет вообще. Первичная задача тех, кто находится у нас внизу – не война, а уничтожение аппаратуры в случае, если кому-либо всё-таки удастся сюда прорваться.

– Но вы в это не особенно верите?

– Нет. Но бережёного бог бережёт, верно?

– Верно. Но зачем им тогда броня?

– Затем, что кроме первичной, у них есть ещё и вторичная задача.

– А вторичная задача – продать себя, как можно дороже.

– Правильно. И если тем, кто будет отбиваться наверху, Периметр даст достаточно времени, чтобы облачиться в броню и сразу в бой, то у тех, кто находится здесь, времени уже не будет. Его съест первичная задача. Их мало, а забот много.

– Ясно.

Так, в увлекательной беседе, они дошли до кабинета директора. Автоматически открылась дверь, и Михаил оказался в ничем абсолютно не примечательном помещении. Кабинет оказался самым что ни на есть обыкновенным. Ему бы даже подошло слово «аскетичный». Ничего лишнего. Стол, несколько стульев, шкафы с документами, пара мониторов на столе, пара экранов на стене, селекторная связь и, как заключительный аккорд, – фотография в рамочке.

– Присаживайтесь. – Директор показал на один из стульев у стола.

Михаил сел на стул и тут же задал вопрос:

– Как мне вас называть? «Директор» – как-то это официозно и безлично.

– Звать меня Роджер Вилком. – Ответил тот.

Сказать, что Михаил удивился – значит ничего не сказать.

– Что, слишком хорошо говорю по-русски? – Усмехнулся Сам.

– Я и думал, что вы русский.

Директор кивнул и пояснил:

– Предки жили в России. Бабушка моя, светлая ей память, требовала, чтобы я обязательно знал язык, на котором они говорили. А стоило в моей русской речи пробиться хоть тени акцента, как она заламывала руки и восклицала: «Как ты можешь так позорить великий язык?!!» И что-то начинала про Толстого всё, да Тургенева с Достоевским. Чем до конца жизни и привила мне стойкое отвращение к русской многострадальной классике. – Директор хохотнул.

– Понятно. – Только и смог вымолвить ошалевший Михаил.

– Ну да это не столь важно, – продолжил Роджер, – нам с вами о другом предстоит поговорить. Вам наверняка интересно, что послужило причиной вашего появления здесь и зачем всё это на вашу голову.

– Вот уж воистину.

Сам усмехнулся и сказал:

– Даже не знаю, с чего начать…

– Ну, наверное, с начала. – С самым невинным видом посоветовал Михаил.

Но директор даже не улыбнулся на такое «остроумие». Просто кивнул и произнёс:

– Да, пожалуй, «с начала» будет в самый раз. Иначе многое вам останется непонятным, а мне бы хотелось, чтобы вы всё поняли.

Побарабанив пальцами по столу, Сам рассеянно поглядел на потолок, явно собираясь с мыслями, после чего начал свой необыкновенный рассказ. А Михаил замер, боясь пропустить хоть слово.

– Итак, под эгидой ООН создали независимый научный проект «Кокон». И сначала всё шло хорошо. Нам действительно удалось создать мощный суперкомпьютер с настолько совершенным искусственным интеллектом, что представить его возможности в настоящий момент времени не представляется возможным.

Его запуск в эксплуатацию состоял из трёх этапов. Первый: загрузка основных файлов логических цепей, которые отвечают за процесс самообучения и развития, а также файлов, отвечающих за то, что можно назвать «паттерны поведения» и «когнитивные матрицы». Второй этап: единовременное подключение к «Кокону» всех имеющихся в нашем распоряжении баз данных. Звучит коротко, но на самом деле – это была грандиозная задача. Все знания, что накопила наша цивилизация, вся мудрость и опыт, все произведения искусства и литературы, всё, абсолютно всё, что нам удалось накопить и создать за нашу историю, всё перекачали в его память. Момент, когда последний байт данных откопировали на его носители, и является моментом официального рождения «Кокона». С тех пор и по настоящий момент проводится третий этап. Третий же этап носит перманентный характер. «Кокон», на основе переданной ему информации, начал своё развитие, которое происходит и по сей день.

С тех пор нам удалось очень многое. С помощью «Кокона» мы начали работы сразу по нескольким направлениям и он, обладая всеми знаниями человечества и уникальным быстродействием, смог за считанные месяцы разобраться с вопросами, на решение которых у ведущих научных институтов ушли бы десятилетия.

Мы решили проблему онкологических заболеваний, СПИД’а, победили всю прионную нечисть, «по кирпичику» разобрали ДНК, подробно разобрав назначение каждого «кирпичика» и очень близко подошли к открытию если не настоящего бессмертия для человека, то изрядного долголетия.

Мы разработали с его помощью технологии изготовления материалов, о которых никто раньше и не слышал. Взять хотя бы материал, использованный для строительства Периметра и изготовления брони для наших воинских подразделений. И не только это…

Мы освоили качественно новые виды энергетики и уже вплотную подошли к так называемой Теории Единого Поля. Ещё немного и мы смогли бы управлять пространством и временем.

Но… но… «Кокон» оказался незаменим. Наши научные сотрудники сами уже почти ничего не решали и не разрабатывали. Вся роль ведущих специалистов свелась к тому, что они поставляли «Кокону» всё новую и новую информацию. А уже он всё обрабатывал и выдавал решение. Либо требовал проведения определённых лабораторных экспериментов. Правда, потом он настолько ушёл вперёд в своём развитии, что научился виртуально моделировать все необходимые эксперименты и роль людей в процессе стала ещё уже – теперь от человека требовалось только поставить задачу. Всё остальное делал «Кокон».

И вот, пару лет назад, «прозвучал» первый «тревожный сигнал». Хотя участие человека в его работе и стало минимальным, «Кокон» всё же выдавал промежуточные результаты, и мы могли следить за процессом, но примерно два года назад он, по непонятным нам причинам, перестал делиться с нами промежуточными результатами. И на все запросы отвечал либо готовым результатом, либо лаконичным: «решение пока не найдено». Все попытки каким-то образом на него… э-э-э… повлиять оказались безуспешны. В конечном итоге нам пришлось принять такое положение вещей.

Директор сцепил пальцы и вздохнул. Михаил понял, что сейчас пойдёт разговор, уже конкретно его касающийся.

– А два месяца назад, – снова заговорил Роджер, – «Кокон» вообще отключил всю периферию. То есть в настоящий момент мы можем общаться с ним либо в одностороннем порядке, причём активной стороной является он, либо просто поставляя ему текущую информацию сообразно его запросам. Всё остальное он просто игнорирует. Мы бы может и смирились и с таким положением вещей, но не так давно военные станции слежения перехватили сигнал со спутника, адресованный «Кокону». Фактически такой поворот событий означает, что он самостоятельно «вышел» за пределы Периметра, а мы даже отдалённо не можем сказать – с кем и о чём говорит наше детище. И только ли говорит.

ООН очень обеспокоена сложившейся ситуацией, да и мы, откровенно говоря, уже подумываем над вопросом отключения основных цепей «Кокона». Только, – голос директора упал почти до шёпота, – нам кажется, что отключение уже не поможет.

Михаил опешил.

– То есть как так?

– А так, – ответил Роджер, – у нас есть причины предполагать, что наш малыш освоил какой-то иной источник энергии и от нас в настоящий момент совершенно не зависит. Мы продолжаем кормить его электричеством, но не думаю, что его отключение станет для «Кокона» большим расстройством. Мы даже сомневаемся, что сможем его… уничтожить, если потребуется.